В чашке Петри, которую он держал в руках, тоже выросла плесень, но здесь колонии бак­терий вокруг неё погибли, растворились. Прайс сказал: «Точно так же вы открыли лизоцим».

С этого момента Флеминг стал исследовать смертоносную для бактерий плесень, а чашку Петри, в которую она залетела, он сохранил до самой смерти.

Плесневый грибок, попавший в чашку Петри в лаборатории Флеминга, оказался ядовитым для бактерий, представлявших для человека наи­большую опасность. Плесень носила научное на­звание «пенициллиум». Ядовитое для бактерий вещество Флеминг назвал пенициллином. Прав­да, впереди было самое важное испытание: не окажется ли это вещество таким же вредным для человека и животных, как для бактерий? Если бы это было так, пенициллин ничем бы не отли­чался от множества известных и до того антисеп­тиков. Его нельзя было бы вводить в кровь. К величайшей радости Флеминга и его сотрудни­ков, пенициллиновый бульон, смертоносный для бактерий, был не более опасен для подопытных кроликов и мышей, чем обычный бульон.

Но чтобы применять пенициллин для лечения, его нужно было получить в чистом виде, выделить его из бульона. Бульон, содержащий чужеродные для организма белки, нельзя было вводить в кровь человека.

В феврале 1929 г. Флеминг сделал сообщение о своём открытии в медицинском обществе. Ему не было задано ни одного вопроса! Учёные встре­тили открытие абсолютно равнодушно, без ма­лейшего интереса. Ещё в 1952 г. Флеминг вспо­минал об этой «ужасной минуте».

Так прошло одиннадцать лет! Те немногие химики, которые заинтересовались пеницилли­ном, так и не смогли выделить его в чистом виде. Флеминг, впрочем, не терял надежды и верил, что у открытого им вещества большое будущее.

В 1939 г. началась Вторая мировая война. Вновь тысячи раненых умирали в госпиталях от заражения крови. Англия подвергалась непре­рывным бомбардировкам, и одна из бомб раз­рушила квартиру Флеминга. К счастью, никто из членов семьи учёного не погиб.

В 1940 г. неожиданно произошло одно из са­мых счастливых событий в жизни Флеминга. Из медицинского журнала он узнал, что оксфорд­ским учёным Флори и Чейну удалось получить пенициллин в чистом виде. Для Флори и Чейна встреча с Флемингом тоже была неожиданной — они считали, что он давно умер. Флеминг ничем не выдал своей радости и только позже заметил, что о работе с такими химиками он и мечтал уже 11 лет.

В 1941—1942 гг. в Америке и Англии на­лаживалось промышленное производство пени­циллина.

В 1942 г. Флемингу пришлось ещё раз про­верить действие пенициллина на своём близком друге, заболевшем воспалением мозга. В течение месяца Флемингу удалось полностью вылечить безнадёжного больного.

Крошечная спора, случайно занесённая вет­ром в лабораторию Флеминга, теперь творила настоящие чудеса. Она спасала жизнь сотням и тысячам больных и раненных на фронтах людей. Она положила начало целой отрасли фармацев­тической промышленности — производству ан­тибиотиков. Позднее как-то раз, говоря об этой споре, Флеминг привёл поговорку: «Могучие ду­бы вырастают из малых желудей». Война прида­ла открытию Флеминга особое значение.