В 40-х гг. XIX в. начался крупномасштабный экспорт в Европу знаменитой чилийской селит­ры. Европейские корабли стали частыми гос­тями в районах древнего возделывания картофе­ля. Видимо, с ними тогда и попала в Старый Свет фитофтора. Кто знает, возможно, океан случай­но пересекла всего одна-единственная спора гри­ба... В таком случае эта крошечная спора траги­чески изменила или оборвала жизни миллионов людей. Невольно вспоминается другая столь же малая спора — гриба пенициллиум, — столетием позже случайно залетевшая в кабинет биолога Александра Флеминга (см. ст. «Александр Фле­минг»). Но тогда она помогла спасти жизни миллионов людей.

В 1844 г. фитофтору обнаружили в Англии, Франции, Бельгии. Картофельная «чума» нача­ла своё триумфальное распространение по кон­тиненту. Жаркое и сухое лето 1844 г. несколько замедлило её продвижение, но на следующий год положение стало серьёзнее. 6 сентября 1845 г. в дублинской газете появилось сообщение о карто­фельной гнили в Ирландии. Вначале почти ни­кто не обратил на это внимания, но месяцем

178

позже стало ясно, что урожай едва ли  не полностью загублен. Начался картофельный голод.

Микроскопический гриб-паразит из класса оомицетов принёс в середине XIX в. страдания, голод, бедность многим народам Европы. Нет среди грибов другого со столь трагической славой. И сейчас он порой напоминает о себе вспышками болезней картофеля, томатов в разных странах.

СПОРЫНЬЯ. Средневековые рукописи рассказывают нам о вспыш­ках странной болезни, уносившей порой не меньше людей, чем чума и холера. У заболевших ею начиналась гангрена или их одолевали «злые корчи» (конвульсии). Во время одной из сильных вспышек этой болезни в конце X в. во Франции погибло 40 тыс. человек. В конце XVII в. во время азовских походов Петра I в Астрахани от недуга погибло 20 тыс. человек.

В 1090 г. один богатый парижанин со своим сыном, заболевшим этой болезнью, попал в селение, где находилась церковь Св. Антония. Они страстно молили святого о помощи, и произошло чудо — больной выздоровел. Его отец после этого пожертвовал госпиталю при церкви всё своё состояние, а сам постригся в монахи. Пятью годами позже римский Папа Урбан II основал орден Св. Антония, в задачи которого входило лечение больных этим недугом. За болез­нью прочно закрепилось с тех пор название «огонь Святого Анто­ния», или «антонов огонь».

Долгое время истинная причина болезни была неясна. Лишь в конце XVIII в. учёные выяснили, что «антонов огонь», или эрготизм, — это отравление зерном, заражённым грибом-паразитом спорыньёй.

Поселившись в цветке ржи, гриб привлекает насекомых каплями сладкой «медвяной росы» (так её называют в народе). Перелетая с цветка на цветок, мухи разносят гриб по посевам. К концу лета грибница спорыньи образует плотный тёмно-фиолетовый «рожок» (склероций). Пройдя в конце лета по полю, засеянному рожью, можно заметить эти рожки, высовывающиеся из ржаных колосьев. Если их перемелют с мукой и они попадут в хлеб, такой хлеб может вызвать вспышку «антонова огня» — эрготизма. Из рожков спо­рыньи в середине XX в. был получен знаменитый и очень опасный наркотик — ЛСД; используют эти рожки и в медицине (например, в акушерской практике).