«Актовый зал переполнен. Справа за столом, застланным малиновым покрывалом,  — отцы города и его самые почётные люди. Слева —

С 1976 г. в Швейцарии шла за­мена бумажных денег. Пред­варительно всенародно обсуждался список учёных, которые имели отношение к этой стране и чьё изображение граждане хотели бы видеть на денежных знаках. На са­мой крупной банкноте страны — 5 тыс. швейцарских франков — оказался изображён «бунтарь-одиночка» эпохи Возрождения, врач Теофраст Парацельс. Это ещё раз показало, какое уважение сохраняется у жителей современ­ной Европы к прославленному учёному.

100

учёный синклит университета. И бесчисленные головы студентов и вольнослушателей... Ползёт по залу шум и говор...

Я поднимаю руку, и шум в зале стихает, набираю полную грудь воздуха и произношу громко по-немецки начало своей речи, зная, что впервые с кафедры будет сказано не на мёртвой латыни, а на живом языке живущих людей:

—  Благороднейшие, справедливейшие, поч­теннейшие, разумнейшие, мудрейшие и всеми­лостивейшие государи мои!..

Тишина безмерной немоты заливает зал, все вытаращили глаза, и я говорю быстрее, чтобы успеть закончить мысль до того, как на меня рухнет шквал возмущённых воплей.

— Намерен я здесь разъяснить, чем врач быть должен, и разъяснить сие на нашем языке, дабы мысли мои были всем понятны и доведены до каждого присутствующего здесь...»

В этих лекциях Парацельс рассказывал о раз­личных заболеваниях, способах их лечения, о строении тела человека. Не забывал он и о своей любимой химии. Он первый указал на то, что в основе жизни лежат химические процессы. Чело­веческий организм он сравнивал с ретортой, в которой протекают сложные химические превра­щения.

Парацельс стал основоположником новой на­уки — медицинской химии, или ятрохимии (от греческого слова «ятро» — врач). О себе он го­ворил: «Ятрохимик есмь, ибо равно ведаю хи­мию и врачевание». Александр Герцен называл Парацельса «первым профессором химии от со­творения мира». Для лечения болезней Парацельс применял сурьму, мышьяк, свинец, ртуть, золото.

Правда, надо заметить, что пары ртути для лечения сифилиса он применял, даже не зная о существовании возбудителя болезни, для которо­го они смертельны. Он исходил из астрологичес­кого правила о том, что Венера и Меркурий являются противоположностями. Следовательно, недуг, возникший на любовной почве, по воле Венеры, лечить следует ртутью, символ кото­рой — Меркурий.

Парацельс говорил: «Всё есть яд, ничто не лишено ядовитости, и всё есть лекарство. Одна только доза делает вещество ядом и лекарством». Можно любить хорошее вино, однако если вы­пить целый бочонок, то он может стать пос­ледним. Кстати, именно Парацельс впервые упо­требил термин «алкоголь» применительно к вин­ному спирту (в 1526 г.).

Парацельс оставил потомкам 14 томов своих сочинений. Многие из них носят экстравагант­ные названия: «Лабиринт врачей», «Небо фило­софов». В своих сочинениях он часто возвраща­ется к чудодейственным свойствам «великого эликсира», «всеисцеляющего лекарства», «пана­цеи жизни», «красного льва» — философского камня, поисками которого занимались алхимики средневековья. Его раствор, до­ведённый до концентрации так назы­ваемого «золотого напитка», якобы может не только избавить от всех болезней, но и полностью омолодить стариков и даровать лю­дям бесконечную жизнь. Обещая другим жизнь по крайней мере до тысячи лет, сам Парацельс не дожил и до пятидесяти.