«Проект» второй — хатки из ветвей и земли. Строят их, если берега пологие и для нор не годятся. Вход в хатки тоже под водой. Рекордно

570

Бобровая хатка.

крупные хатки имели высоту в 3 м, а окружность у основания — 16 м.

«Проект» третий — каналы. На болотистой местности в разные стороны от «дома» расходят­ся неширокие и неглубокие полоски воды. Это водные пути «на работу» и «в столовую». Воз­можно, что особых заслуг в сооружении каналов у бобров нет: ходят и ходят, и постепенно тро­пинки углубляются и заполняются водой. Мо­жет, и так... Однако внимательные наблюдатели говорят, что бобры определённо стараются содер­жать свои каналы в порядке, не любят, когда в них попадает мусор. По таким водным путям они сплавляют обрубки деревьев и ветки. Это ведь легче, чем тащить их в зубах или лапах.

«Проект» четвёртый — плотины. Это как раз тот проект, на который давно израсходованы все хвалебные слова об уме и строительном искусстве бобров. В Америке у бобров есть плотина высотой 4,3 метра, шириной у основания — 7 метров, а длиной — 652 метра!

Во французском национальном парке Бруси зоолог П. Ришар наблюдал весьма занятные дей­ствия бобров-строителей. Он пробил под пло­тиной бобров дыру и пропустил сквозь неё дре­нажную трубу — довольно длинную, так что входное и выходное отверстия оказались на по­рядочном расстоянии по обе стороны плотины. Вода стала убывать. Бобры засуетились. Вначале они кинулись надстраивать сооружение сверху, заделали все стоки, но вода всё уходила. Тогда ненужную работу бросили. И догадались-таки, что во всём виновата труба! Решили заделать входное отверстие. Но там оно было не одно: кроме основного открытого зева Ришар просвер­лил в трубе несколько боковых дырок. Эти дыр­ки бобры не смогли заделать — большую за­ткнули, а всё, что лепили на маленькие боковые, вода смывала. Работу бросили.

Зоологи наблюдали за животными из укры-

Нутрия (семейство нутриевых).

тий, смотрели и забавлялись: очень потешно ходили бобры взад-вперёд, высматривали, что бы такое ещё сделать, точно прорабы на месте буду­щей стройки. Сообразили бобры заткнуть и дру­гой конец трубы. Но там течение, разогнавшись в трубе, было слишком сильным, и всё, чем затыкали, сносилось моментально. И эту работу бросили.

И всё-таки вышли бобры из трудного поло­жения! Выстроили плотину, которая обогнула нижний выходной конец трубы. Раз уж вода льётся, так пусть льётся в новый пруд.

Можно ли после этой истории сомневаться в том, что бобры — настоящие инженеры! Кстати, зимой бобры спускают часть воды из запруд, чтобы подо льдом образовались пустые простран­ства. Там, под ледяной «крышей», они резвятся и кормятся. Бобры усердно очищают реки от разлагающегося ила, выгребая его на берег. В воде становится больше кислорода, поэтому в бобровых запрудах всегда много рыбы. Так что бобр ещё и рыбовод. В старину считали, что и питается он рыбой. Но на самом деле его пища